МЯСО ПО КОРЕЙСКИ
31 августа 1983 года 269 пассажиров рейса 1490 «Боинга-747» бортовой номер 55719 южнокорейской авиакомпании Korean Airlines явно нервничали: еще бы, на целых 40 минут откладывался рейс. Дикторы аэропорта постоянно успокаивали: вылет рейса Анкоридж–Сеул задерживается по метеоусловиям.
Но, наконец, объявлена посадка. Со вздохом облегчения пассажиры заняли свои места в самолете. Взлет!
Точно в то же время с военного аэродрома Анкориджа, что на Аляске, стартовал такой же «Боинг-747» с таким же бортовым номером: 55719. О том, что он принадлежит Korean Air Lines, указывали аршинные голубые надписи по обоим бортам. В отличие от настоящего южнокорейского самолета в салоне его двойника не было ни одного пассажира, а только 18 членов экипажа (без стюардов) и 10 таинственных американцев.
Впрочем, «таинственные» – слишком сильно сказано, ибо корейский экипаж во главе с командиром корабля, опытнейшим пилотом – полковником резерва ВВС Южной Кореи Чан Бен Ином и вторым пилотом, подполковником ВВС Южной Кореи Сон Дон Вином (оба были связаны со спецслужбами США) знали, что американцы-молчуны – из разведорганов США, поскольку обе палубы самолета (оба этажа), как бабушкин комод тряпьем, были под завязку набиты электроникой.
По прошествии времени от нашей закордонной агентуры были получены данные, что стартовавший с военного аэродрома Анкориджа «Боинг-747» с бортовым номером 55719 был не чем иным, как американским cамолетом-разведчиком, закамуфлированным под пассажирский авиалайнер Korean Air Lines.
Почему задержка пассажирского корабля произошла на 40 минут позже обычного графика? Объясняется это просто: такая задержка нужна была для того, чтобы строго синхронизировать по времени подход самолета-разведчика к берегам Камчатки и Сахалина с полетом американского спутника-шпиона «Феррет-Д».
Этот спутник предназначен для ведения радиотехнической разведки в широком диапазоне частот, на которых работала радиоэлектронная аппаратура Советского Союза. «Феррет-Д» был способен выявлять эту аппаратуру в полосе местности шириной около 3 тыс. км. Период его обращения вокруг Земли составлял 96 минут.
...В ночь на 1 сентября «Феррет-Д» возник над Чукоткой в 18 часов 45 минут московского времени, и в течение 12 минут в режиме боевого дежурства летел восточнее Камчатки и Курильских островов, обеспечив этим первый успешный этап полета самолета-шпиона.
На следующем витке «Феррет-Д» в 20 часов 24 минуты появился над Советским Союзом и в 20 часов 30 минут московского времени 31 августа, то есть точно в момент вторжения лжекорейского нарушителя в советское воздушное пространство, находился над районом Камчатки, когда начался второй этап разведывательного полета над советскими стратегическими объектами в южной части Камчатского полуострова. На этом витке спутник имел возможность прослушивать советские радиоэлектронные средства на Чукотке и Камчатке, работавшие в обычном режиме боевого дежурства, уточнять их местоположение и уровень активности – обеспечив таким образом успешный полет самолета-шпиона.
Разумеется, что нарушение воздушной границы вынудило примерно вдвое увеличить интенсивность работы наших радио- и радиотехнических средств, на что и рассчитывали в своем замысле организаторы провокационного полета.
Все это фиксировал «Феррет-Д» и передавал на землю в соответствующие разведслужбы США. Важно отметить, что в это же время он контролировал также работу советских радиотехнических средств ПВО на острове Сахалин и Курильской гряды в их обычном повседневном режиме.
Кроме того, полет лжекорейского гражданского самолета на всем его протяжении осуществлялся не только в зоне радиотехнических служб управления воздушным движением, но и в рабочей области американской радионавигационной системы «Лоран-С», позволяющей с высокой точностью и в любой момент определить истинные координаты самолета.
Впоследствии это обстоятельство тщательно скрывалось американской стороной. Администрация США доказывала, что будто бы все дело в случайном вводе в бортовой компьютер самолета ошибочных данных координат полета. Но при этом они упорно умалчивали, что столь устойчивое отклонение от курса в течение двух с половиной часов могло произойти лишь при условии, если бы ошибка была допущена не по одной, а, по меньшей мере, семи контрольным точкам на трассе.
Советским контрразведчикам стало ясно, что эта «ошибка» введена вполне сознательно и преднамеренно теми, кто готовил и организовывал этот разведывательно-провокационный полет.
Такой вывод вытекает и из исследования, проведенного независимыми специалистами национального управления гражданской авиации Великобритании, результаты которого были объявлены по английскому телевидению 14 сентября 1983 года. В том сообщении указывалось, что, используя ЭВМ и тренажер самолета «Боинг-747», было проведено моделирование всего полета и рассмотрено 27 вариантов условий его выполнения. В итоге выявилась абсолютная невозможность такого большого отклонения самолета от заданного маршрута как в случае неисправностей в навигационной системе, так и в случае неправильного ввода в компьютер самолета полетного задания. Все действия самолета-разведчика подтверждали, что он четко управлялся. Только этим можно объяснить его маневрирование по курсу, скорости и высоте. Более того, экипаж видел предупредительные подходы советских истребителей – средств ПВО, и пытался уклониться от них, хотя и понимал, что это грозит огнем на поражение.
Такие действия убедительно свидетельствовали о том, что самолет выполнял приказ с земли. Имея на борту специальное разведывательное оборудование, он, разумеется, категорически отказывался от посадки на советские аэродромы, так как был бы полностью разоблачен.
...Кроме упоминавшегося спутника «Феррет-Д» накануне и в период нарушения лжекорейским самолетом воздушного пространства СССР в районе его действий находились еще два разведывательных самолета PG-135, барражировавшие вдоль Курильской гряды: разведсамолет Оrion находился над Охотским морем севернее Сахалина, а второй самолет такого же типа – над Японским морем.
Помимо указанных разведсредств США в зоне, где произошло нарушение советского воздушного пространства, действовал самолет Е-3А («АВАКС»), контролировавший полеты как самолета-нарушителя, так и наших истребителей.
Короче говоря, с 31 августа по 1 сентября в районе советского Дальнего Востока был развернут и функционировал целый разведывательный комплекс, в который вошли: лжекорейский самолет «Боинг-747», оснащенный разведывательными радиотехническими средствами; несколько специальных разведывательных самолетов; ряд кораблей ВМС США; наземные станции слежения на Алеутских островах, Гавайях, в Японии, Южной Корее и, наконец, спутник радиотехнической разведки «Феррет-Д». Вся эта армада сил и средств была нацелена на получение максимально полных данных о советской системе ПВО на Дальнем Востоке, особенно в зонах важных стратегических объектов, расположенных на Камчатке и Сахалине.
...По согласованию с Москвой советский истребитель Су-15ТМ, пилотируемый заместителем командира летного полка майором Осиповичем, поднялся с аэродрома «Сокол» и 1 сентября 1983 года в 00 часов 43 минуты московского времени выпустил по лжекорейскому «Боингу-747» две ракеты. Одной из них было разрушено левое крыло, второй – хвостовое оперение самолета...
Источник: nvo
|